Своими глазами

Владимира Кузьмича Белозерова в Панкрушихинском районе знают в лицо все старожилы: водитель, фотокорреспондент, на все руки мастер: от печатного станка и фотокамеры – до печки, автомобиля и даже яблонь в саду.

В редакции "районки" он проработал почти сорок лет, вынянчил газету со времен свинцовых линотипов и едких чернил типографии, исколесил каждый уголок родных и очень любимых им мест вдоль и поперек. А еще вырастил трех дочерей вместе с супругой Лилией Адольфовной, почти полвека они вместе, несмотря на все житейские вихри и сложности.

У нас было детство

Не было видно в Панкрушихе ни сорок, ни ворон, ватага мальчишек гоняла их по всем улицам. Самые младшие и легкие могли залезть повыше, добирались до гнезд. Хрустели под их ногами все окрестные колки и перелески, а дома частенько оказывались то ежата, то лисята. Пионерские костры, шумные спортивные праздники и сбитые коленки.

Это детство было счастливым, как бы ни туго приходилось порой. Работали. Огород и домашняя живность, сенокос и хворост на долгую зиму – никто не делал скидок на детство, по силам работа находилась всем.

Родители Владимира Кузьмича тоже выросли в Панкрушихе. Потомки все тех же приезжих крестьян-столыпинцев, жили домом и хозяйством, отец-фронтовик всю жизнь был водителем, прошел финскую войну. В Великой Отечественной участвовал от начала и до конца, живым вернулся домой. О тех годах вспоминать не любил, лишь при встречах с однополчанами всплывали заново те дни.

Закалка военных лет не давала ему ни одного шанса скривить душой. Возил машинами в уборку зерно, жена просила хоть чашку отсыпать, чтобы детям каши сварить. "Не смей". И вряд ли это был страх перед законом "о трех колосках"…

Как выжили в войну? "Как все, – пожимает плечами Владимир Кузьмич, – коровка была, ею спасались. Да родня по матери была недалеко, нет-нет, да помогали друг дружке".

О том времени можно рассказывать очень много, настолько необычно, как о жизни другой планеты, это звучит. Маленькая избушка-"стопочка", в сенцах все нехитрое добро и дрова, в зиму и корова там же. Однажды нагнала кормилица страху на семью – посреди ночи свалила с поленицы припрятанные на морозце листы с варениками, до утра никто не смел выйти и выяснить, в чем дело.

"Война, она у всех война, только дружно выжить можно"… Ну почему только с приходом каких-то бед и войн мы это вспоминаем?.. Бог весть.

Исконная русская педагогика, впитанная с самого нежного возраста, осталась в душе навсегда. Мама Владимира Кузьмича умела игрой и прибауткой научить и простому и сложному, от песенок до домашних дел. Была, конечно, на видном месте под маткой потолка "кашка" для особо провинившихся – прутик, тонкий и безобидный, но каждый его знал и помнил. Пригождался редко, им не хотелось ее огорчать.

Пожалуй, самое крепкое основание для будущего своих детей – не на строгости построенное… Сегодня большая семья разъехалась по всей стране, но и дети мудрой мамы точно так построили и свои семьи, большие и успешные.

...А 13-летний Володька уже косил литовкой сено на делянке, в 16 пошел учеником столяра в мастерскую при лесхозе. Тогда там работало 18 человек, и делали все: от рам и дверей до строительных и отделочных материалов.

И две тысячи верст – не крюк

У Лилии Адольфовны тоже большая семья. Репрессированные немцы, они переехали с Урала в г. Акмак (Киргизия) в 1961 году. Маленькой Лиля часто вставала рядом с раздаточным окном в школьной столовой и наблюдала, как работают повара, красивые, в белой форме, посреди вкусно пахнущего царства тарелок и огромных кастрюль. Мечтала – стала, выучилась после школы и работала поваром в ресторане.

Это сейчас подумать страшно, а молодой девчонке нравилось колдовать в жаркой кухне в сорокаградусную южную жару. В тех местах поражает красотой цветущая весна, но летом все живое выгорает от нестерпимой жары.

Встретились они случайно (или это судьба?). Приезжего молодого паренька с Алтая, конечно, сразу приметила ватага резвившихся городских девчат. Володя тогда приехал попытать счастья на новом месте, после армии родная и милая раньше сердцу Панкрушиха стала бесприютной и чужой.

"Ну, девчата, кто со мной?" – однажды вечером он открыл рядом с гурьбой девушек дверцу солидной служебной машины (возил начальника горгаза). Смелых оказалось двое, а место одно. Первой запрыгнула бойкая Лиля, сама не ожидавшая от себя такой прыти. Лишь когда машина отъехала, вдруг испугалась, мало ли что на уме у парня, убежала.

Дружили они восемь месяцев. Потом сватовство, свадьба, времяночка, в которой начинали свое нехитрое житье. Алые маки на весенних полях, зеленые горы с шапками снега, красивые места покоряли, пока не вступала в силу жара или слякотная зима. Тогда родные алтайские земли снова звали Володю домой.

Семь лет прошло с момента его отъезда "на недельку, посмотреть" в далекую Киргизию. Уговорил Лилю с двумя дочерьми перебраться на Алтай, и в 1977 семья декабрьским вечером приехала в Панкрушиху.

"Пап, что это?!" – изумлению маленьких девчонок не было предела. Они не умели ходить по такому снегу, младшая ехала на папиных плечах, старшая пыталась торить дорожку к дому бабушки…

Третья дочка Белозеровых появилась уже здесь, и лишь в гости к родным ездила с сестрами и мамой на далекий юг.

Линотипы и разноцветный дым

Владимир Кузьмич стал водителем в редакции "Трибунки" в начале 1978 года. Четыре дня в мерзлом низеньком гараже он перебирал старенький "ГАЗик", восстановил и выправил. И смех, и грех, но на отрифтованных рессорах машина стала выше и ни в какую не проходила в небольшие ворота. Выход нашли – садили пассажиров прямо в гараже, возвращая спасительные для проезда 10 сантиметров. Так и ездили первое время…

Три выпуска в неделю, пять тысяч экземпляров. Большой коллектив с отделами для каждой тематики. Только в типографии трудилось 18 человек!

Заботой Владимира Кузьмича были и печатные станки, и отопление в старом здании. В холоде бумага начинала магнитить, и качество печати сильно падало, температуру нужно было поддерживать постоянно.

Два линотипа – типографские машины, отливающие набор целыми строками, две плоскопечатные машины, "тигилюшка" – небольшой станок для бланков, бумагоразмотка – тяжелая агрегатура, которая часто ломалась, требовала очень внимательного отношения к каждой детали процесса.

Строчки линотипов отливали свинцом в смеси с оловом, цинком, сурьмой. Вся эта масса плавится быстро и так же быстро застывает. Линотипистка отдавала их в ручной набор. Набирали текст с пробелочным материалом из линеек – пластмассовых, свинцовых. Все это связывали в один макет и на доске собирали. Так готовилась одна полоса. После отпечатки одной аналогично запускали следующую.

В котле со свинцом варились и остатки предыдущих чернил, и линеек, как в магической лаборатории валил то синий, то красный, то желтый дым…

Тяжело ли это? Одна свинцовая "чушка" весила 8 кг…

Восемь лет, пока печать газет не перешла в Каменскую типографию, Владимир Кузьмич работал без отпуска. То машина встанет, то за наладчиком ехать нужно, то за новыми материалами.

Наборная машина для создания перфорированных лент появилась к 90-м годам, на ней набирали макеты полос и увозили в Камень-на-Оби. С приходом компьютеров и программ электронной верстки времени стало освобождаться в разы больше.

Фотосъемка как хобби интересовала Владимира Кузьмича еще с армии. Вскоре она стала его второй профессией, помимо водительского навыка теперь нужно было учиться работать с фототехникой, печатью фотографий.

Как оказалось, это очень творческая работа, на сегодняшний день очень много остается сторонников пленочной фотографии, любителей и профессионалов. Пленка не позволяет транжирить кадры, заставляет обдумывать все детали построения кадра и детали съемки до щелчка затвора…

Весь район – вдоль и поперек, ночами и сутками, семья порой обижалась, ведь домашние дела никто не отменял. Лилия Адольфовна к тому времени работала сначала в детском саду "Ласточка", потом в школе. Подрастали трое дочерей...

Глаза и руки

Семь редакторов сменилось в газете, сменились и времена. Сегодня супруги Белозеровы на заслуженном отдыхе, дочери подарили им восьмерых внуков. Вся родня Лилии Адольфовны перебралась в Германию, там же живет и одна из их дочерей, воспитывает пятерых детей.

В небольшом домике, до последней дощечки любовно перебранном руками хозяина, тепло и уютно, а поварский талант хозяйки знают все внучата.

Два года после выхода на пенсию Владимир Кузьмич скучал по любимой работе. Суматошной, тяжелой, но нужной. Для себя нужной, для односельчан.

Камера раньше всегда была под рукой, частенько удавалось призвать к совести пойманных в кадр нарушителей чистоты или воришек. Однажды застуканный за свалкой мусора у дороги водитель прибежал с раннего утра в редакцию: "Я и все соседние кучи, те, что не мои, все вывез! Не печатайте меня!".

Сегодня каждый сам себе корреспондент. Интернет ломится от роликов и снимков, положительных, отрицательных, настоящих, и, увы, иногда фальшивых. Верить им или нет, как и откровениям на заборах, дело сугубо каждого из нас. А работа с ответственной информацией была и остается всегда не таким простым, как кажется, на первый взгляд, делом.