Пятеро смелых

Нет, о сложностях и прочих скучных вещах я рассказывать не буду, есть профессии и потяжелее моей. О том, что осталось в редакции всего пятеро, тоже не буду... О зарплате, естественно, не надо – о ней, как говорится, или хорошее, или...

Я тебе расскажу о себе. Случайных людей у меня нет. Так уж выходит. Меня делают те, кому не все равно, что потом будут о нас с тобой читать дети, старики, соседи. Их пятеро, и они все разные, чудные, смешные, но даже спустя столько лет (я уже в возрасте, если помнишь) они умудряются быть чем-то большим, чем банальное "коллектив"... Они умеют подставлять друг другу плечо, не умеют жаловаться, не умеют говорить "не могу", смеются и плачут вместе. Это и не просто, и не легко, это просто "потому что"... Без ответа. Кстати, я дама, да, что тоже, впрочем, не ново. У меня в коллективе одиннадцать детей. Все они растут, крепнут и, в конце концов, оперяются, у меня: то пока насморк из садика не пройдет, то в перерывах между кружками, а то и просто им не хочется от мам уходить домой, потому что там посуду мыть надо. Вот и скачут тут же. Конечно, очень дружат и стайкой носятся от меня к магазину, парку и обратно.

Я – газета. Мной ты растапливаешь печку, заворачиваешь селедку или перекладываешь мною листики для гербария. На меня ворчишь, кляня продажных... Без разницы, кого... Меня ставишь на полку за стекло, чтобы соседка видела фотографию внука. Меня бережно показываешь сыну, удивленному, почему мама здесь такая кудрявая и молодая...

Ты пишешь мне и звонишь, иногда жалуешься, иногда спрашиваешь о чем-то, иногда просишь помощи. Меня ты ждешь к выходным и всегда торопишься первым глянуть на мою свежую фотографию – а вдруг там встретится кто-то знакомый или родной?

Посреди броских телевыбросов и кислотных афиш мой голос едва заметен в обыденной жизни, говорят, вскоре меня и вовсе, как редкого жука, под стекло поставят, и я смогу разговаривать с тобой только через интернет. Надеюсь я, это будет нескоро. А ты?

Наше с тобой деревенское житье-бытье, мой читатель, где-то – изюминка сельского туризма для уставших от "гламура" европейцев или японцев. А здесь, на Алтае, это обыкновенная правда жизни, со всеми ее радостями и бедами. Которая с каждым следующим выпуском становится историей. Твоей историей. Нашей историей. Можно только диву даваться, как быстро она бежит...

Спасибо, читатель, что ты сейчас со мной. Горят мои "пять звезд" (мои девчонки, мой коллектив) и не собираются пока под стекло, потому что его не положишь на память в альбом... И я хочу, чтобы и дальше они горели во мне, с каждым годом только ярче разгораясь. Должна же я с годами крепнуть и хорошеть. Верно?..

Я хожу по тем же улицам, читатель,

И в толпе сутулой ежусь в дождь.

И ни циник я, и не мечтатель,

Ты меня средь прочих не найдешь.

Так же солью лечат мои раны,

И на тех же я волнах несусь,

Это так отчаянно и странно,

Кажется, немного – и проснусь...

Это все история, читатель,

В каждой строчке – наши с тобой дни.

Судеб и имен чудной ваятель

Больно уж хитер, как ни взгляни...

Дай мне руку, теплую, живую,

И пойдем по улочкам родным.

Строчками тебе я нарисую,

Что творится именем твоим.

Сердце мира. Бор. Алтай. Березы.

Долгие поля и небосклон.

И дожди косые, и морозы,

Все, чем дышим вместе и поем.

И с твоими вместе подрастают

Мои дети – счастье и печаль.

И морщинки так же прилипают,

Но не жаль мне этого, не жаль.

Так же горячо и неспокойно

Сердце мое, с болью пополам!

Я хочу, читатель, быть достойной!

Нашим матерям, дедам, отцам!

Ведь за каждым кадром моим – люди,

За строкой – бессонные глаза,

Мы не знаем, что там дальше будет,

Нам с тобой молчать никак нельзя!

Я пишу историю, читатель,

Счастье и печаль в одной строке.

И не циник я, и не мечтатель,

Я с тобой иду рука в руке...